— Решение получить бизнес-образование я приняла в 2010-м году. К тому моменту у меня уже был опыт жизни и обучения в США, мне хотелось чего-то другого, поэтому я стала выбирать среди европейских школ. Тогда были очень распространены встречи с выпускниками, на которых бывшие студенты делились своим опытом обучения. Я по всем прошлась, это помогло мне составить представление о школах. Меня интересовали годовые программы, которых тогда было не так много. В итоге выбор встал между IMD и INSEAD.

Я отдала предпочтение IMD по нескольким причинам. Во-первых, среди выпускников этой бизнес-школы были инженеры, люди из мира технологий, специалисты из различных отраслей. У INSEAD была совсем другая история — преобладали консалтинг и private equity (частный акционерный капитал – ред). На тот момент я работала в консалтинге и мне хотелось сменить отрасль, узнать больше о промышленности и более реальном бизнесе. Вторым аргументом в пользу IMD стало отношение выпускников. Когда я приняла решение поступать, познакомилась с несколькими выпускниками и достаточно много с ними общалась, задавала вопросы. То, как выпускники IMD отнеслись к человеку, который только собирается поступать и ищет их помощи, для меня было очень значимым фактором, потому что сообщество и нетворк в школе — это один из ключевых моментов (помимо образования). Среди других факторов были небольшие классы (всего 90 человек в классе) и хороший рейтинг бизнес-школы. Обычно люди поступают в несколько бизнес-школ сразу, стремясь диверсифицировать риски. Я решила, что хочу только в IMD, поэтому если не судьба, то не судьба. Я поступила с первого раза.

— Сразу скажу, что это был один из лучших годов в моей жизни. Вспоминая, как это было и через что я прошла, понимаю, что обучение дало мне огромный рывок с точки зрения развития как личности, развития как профессионала. Один из выпускников IMD, теперь мой хороший друг, который поддерживал меня в процессе поступления, много разговаривал со мной и рассказывал про IMD, как-то сказал: «Ты поймешь всю ценность обучения в IMD не через год и не через два, а через какое-то время». Это оказалось абсолютной правдой.

Учиться было очень сложно не только мне, но и, думаю, всему классу. Я помню, что у нас были такие моменты, когда мы с несколькими одноклассниками собирались и думали: «Боже, зачем мы это с собой делаем за свои же деньги? У нас такая хорошая жизнь была до этого». В среднем, в тот год мы спали часа по четыре в сутки. Особенно сложно было первые три-четыре месяца. Нам уже с порога дали очень большой объем материала по академическим дисциплинам: финансам, маркетингу, стратегии, бухучету, лидерству. Кроме того, были проекты, групповая работа. Средний возраст студентов был 32-34 года, а мне на момент поступления было 26 лет. Мой английский, наверное, был не так хорош, как у других европейских одноклассников. И все это одномоментно свалилось на меня.

Обучение было похоже на что-то среднее между армией и детским садом. В бизнес-школе была какая-то безумная дисциплина: нельзя было опоздать даже на 30 секунд, на входе всегда стоял кто-то из сотрудников и закрывал дверь ровно в 8.00. Даже на 30 секунд опоздать было нельзя Пропуск занятия воспринимался, как трагедия, потому что восполнить его было сложно из-за большого объема домашних заданий и групповой работы. Обучение было невероятно интенсивным. Я, кстати, ни разу не опоздала и не пропустила ни одного класса. Такой дисциплины в школе и университете у меня не было. Зато перед входом в класс всегда стояли корзины с фруктами. IMD хоть и «издевалась» над нами, но за здоровьем студентов следили.

У нас в классе было 90 человек – 46 национальностей. Нас разбивали на группы по 6 человек для совместной работы. Первую неделю все знакомились, «притирались» друг к другу, а потом началась напряженная работа. Договориться между собой, сделать групповую работу и прийти к консенсусу казалось практически нереальной задачей, особенно в начале обучения. У всех был очень разный английский, с разными акцентами – от китайского и индийского до испанского. Несколько раз моя группа занимала последнее место в части некоторых заданий, потому что не могли выбрать какое-то решение или договориться. Именно этот опыт стал самым сложным, но одновременно и самым развивающим. Наверное, один из самых крутых навыков, который мы все в итоге вынесли, – умение взаимодействовать с людьми из других культур, с другим менталитетом, договариваться в тяжелых условиях, будучи под стрессом.

Все обучение проходило в условиях стресса и жестких временных ограничений. Например, некоторые упражнения предполагали, что мы проведём 48 часов без сна. Нам давали сложный кейс на 100 страниц мелким шрифтом с кучей формул про специфическую отрасль, в какой-нибудь малоизвестной стране. У нас были сутки, чтобы прочитать это, проанализировать, подготовить слайды и другие материалы, потом одеться в строгий костюм и сделать презентацию для «совета директоров», состоявшего из профессоров и сотрудников школы. Идешь презентовать «борду» еле живой, ненавидишь всех своих одногруппников, и как бы хорошо ты ни сделал эту работу, вас все равно «разносят» – ведь всегда есть, к чему придраться в части экономики и финансов. Вас отправляют на второй круг. Ты уже без сил, а у тебя еще сутки, чтобы все переделать. Люди спали у себя в шкафчиках, пытались прикорнуть на подоконниках. Таких упражнений было очень много в течение года. Во время таких заданий IMD организовывала питание, следила за нашим состоянием, у нас всегда были снэки, рядом все время находился один из профессоров, - мы были под надзором. С точки зрения внутренних взаимодействий, коммуникации и познания себя, как профессионала, лидера, командного игрока, обучение было организовано просто гениально.

— В какой-то момент, когда у тебя большая нагрузка, ты становишься более эффективным. Я заметила это по своей работе и по своим коллегам. IMD приучила нас быстро готовить материалы в условиях стресса, быстро вникать в суть вопроса. Мне кажется, большой плюс этого образования ­– возможность работать в любой отрасли практически на любой позиции. Например, если ты не знаешь отрасль FMCG в Индии, ты можешь изучить ее очень быстро – тебе это легко дается после опыта в IMD. Любой проект, за который я берусь сейчас, — что-то абсолютно новое, "first of a kind" (первый в своем роде – ред.), я никогда не занимаюсь рутиной.

Обучение в IMD очень помогает в развитии лидерских качеств. Я помню, как мы с одноклассниками обсуждали в самом начале, что лидерство — это какая-то ерунда. Мы не понимали, что это такое. В начале обучения наша учебная программа состояла из недельных блоков. Мы «умирали» на финансах и очень ждали неделю лидерства, думая, что наконец отдохнем, не будем ничего считать, строить финансовые модели. На второй день недели лидерства все были готовы учить финансы круглосуточно, но только не это мучение.

Неделя лидерства проходила за городом. Нам давали очень простые задания, но из-за того, что все устали и переругались между собой, исполнять их было очень сложно. Нас постоянно снимали на камеру, со всех сторон были коучи и менторы. Потом мы садились, смотрели на себя со стороны, разбирали собственное поведение в разных ситуациях, коучи и менторы давали обратную связь. Это было очень сложно выносить физически, психологически и морально. Эта программа очень много нам дала: мы научились смотреть на себя со стороны, нормально воспринимать обратную связь, принимать разные точки зрения, договариваться.

— Когда ты проводишь с людьми 24/7, а у нас так и было, людей знаешь и в самых лучших, и в самых худших проявлениях. Я своих одноклассников знаю намного лучше, чем тех, с кем я училась пять лет в университете, потому что за этот интенсивный год мы видели всё — слезы, истерики, поддержку, хорошие поступки. Это очень сближает. У меня очень много друзей по всему миру. Мы ездим друг к другу на дни рождения, свадьбы, организовываем «риюнионы» (встречи выпускников – ред). Класс, с которым ты учишься, – это не столько часть твоего нетворка, сколько твои любимые друзья.

Нетворк с точки зрения IMD — большая история: это все люди, которые здесь когда-либо учились. Хочу привести один пример, который меня просто поразил. Как и у всех школ, у нас есть некая база данных выпускников. Ты можешь написать любому человеку из этой базы. К концу образования я искала работу, меня интересовала одна конкретная компания в определенной стране. В этой стране никого из выпускников IMD не оказалось, но я нашла президента этой компании в Латинской Америке. Он закончил MBA в 1987 году. Я написала ему, он ответил, мы созвонились, долго общались. Самое интересное, что он закончил МВА программу за 20 лет до того, как я на нее поступила. Он живо помнил свой опыт обучения, спрашивал: «А как у вас было в IMD? А вот это делали? А вот то?», – и он был искренне счастлив, что я ему написала, что может мне помочь.

Могу сказать, что уровень ответа, когда ты пишешь выпускникам IMD, около 90-95%. Это очень высокий показатель. У нас почти все друг другу отвечают, помогают.

— Должны быть очень четко сформулированы ожидания относительно того, что хочется получить от бизнес-школы. Наверное, если вам нужен доступ к максимально широкой базе контактов в России, получать МВА лучше здесь. С другой стороны, я, например, ехала за мультикультурным опытом, за расширением своих границ, за пониманием того, как по-другому можно делать бизнес. Ведь если ты умеешь это делать в разных культурах, условиях, в разном контексте, то найти в России контакты, которые тебе нужны, не составляет большого труда.

Все рассказывают только про удачные кейсы МВА, а ведь есть очень много неудачных историй, об этом не говорят. И это обязательно надо учитывать. MBA в топовой школе ничего не гарантирует, надо много работать, должно сложиться много факторов. Мне кажется, что основная причина неудач в том, что у людей были изначально неправильно сформулированные ожидания. Первая, самая распространенная ошибка, — ожидать, что МВА в IMD позволит переехать в Швейцарию, найти там работу, сделать карьеру, жить в комфорте и спокойствии. На самом деле, с точки зрения поиска работы есть очень много нюансов, о которых вы не знаете, находясь в России или другой стране. Да и жизнь в Швейцарии тоже имеет некоторые нюансы, о которых ты узнаешь только живя в стране.

Поэтому очень важно при выборе школы и программы поговорить с как можно большим количеством выпускников, с теми, кто поступил в ту или иную школу, но в итоге в нее не пошел, по возможности – съездить на кампус и прочувствовать атмосферу. В IMD это обязательно, поскольку необходимо приехать на Assessment Day при поступлении.

Формировать свои ожидания тоже важно, но лучше оставаться гибким и быть готовым к разному развитию событий. У меня и многих моих одноклассников карьера и жизнь сложилась совсем не так, как планировалось изначально, а по-другому, часто – намного лучше. IMD как раз и учит быть открытым новому, не бояться неизвестности и иметь возможность быстро вникнуть в любой вопрос.

— У IMD очень хорошая поддержка выпускников по миру, мне, правда, сравнить не с чем, но при желании – обучение может продолжаться постоянно за счет доступа к ресурсам школы, которые есть у всех выпускников.

Почти в каждой стране, где живут выпускники IMD, существует Клуб выпускников. В России нас около 1500 человек, мы организовываем разные мероприятия и стараемся поддерживать постулаты IMD: постоянно учиться, учиться друг у друга, оказывать позитивное влияние на сообщества вокруг ("real life, real impact"). Мы часто делаем совместные мероприятия с разными компаниями. Правда, в России компании пока не понимают, как в полной мере использовать сообщества выпускников топовых школ, но в мире этот тренд набирает обороты.